Справка по результатам обобщения судебной практики рассмотрения судами Пермского края гражданских дел о взыскании компенсации морального вреда
Дата добавления: 12.04.2018, 11:21:14
Утверждена
на заседании президиума
Пермского краевого суда
25 августа 2017 г.
СПРАВКА
ПО РЕЗУЛЬТАТАМ ОБОБЩЕНИЯ СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ
РАССМОТРЕНИЯ СУДАМИ ПЕРМСКОГО КРАЯ ГРАЖДАНСКИХ ДЕЛ О ВЗЫСКАНИИ КОМПЕНСАЦИИ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА
3. Возмещение вреда здоровью в результате некачественно оказанной медицинской помощи
Размер компенсации морального вреда по делам данной категории в целом составлял от 3 000 рублей до 2 000 000 рублей.
В силу ч.ч. 2, 3 ст. 98 ФЗ РФ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленными законодательством Российской Федерации.
В соответствии с пунктом 25 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденных Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 24 апреля 2008 года N 194н, ухудшение состояния здоровья человека, обусловленное дефектом оказания медицинской помощи, рассматривается как причинение вреда здоровью.
Чайковским городским судом рассмотрено дело по иску К.Е.В. к ГБУЗ "Чайковская центральная городская больница". В обоснование требований истец указывал, что за время лечения в больнице умер его отец.
Удовлетворяя исковые требования, суд исходил из доказанности наличия непрямой (косвенной) причинно-следственной связи между наступлением смерти и такими дефектами оказания К.В.М. медицинской помощи, как: несвоевременная диагностика фактически имеющегося заболевания, несвоевременность и неправильное лечение острого мозгового кровообращения, которые не позволили изменить негативный характер течения болезни и достигнуть благоприятных последствий.
Определяя сумму компенсации морального вреда в размере 150 000 рублей, суд указал, что именно недостатки оказания медицинской помощи полностью исключили возможный благоприятный исход заболевания; истец лишился родного отца, сумма в размере 150 000 руб. адекватна степени и тяжести перенесенных истцом нравственных страданий и способна в полной мере компенсировать причиненный ему виновными действиями ответчика моральный вред.
Суд апелляционной инстанции решение суда оставил без изменения, апелляционные жалобы обеих сторон - без удовлетворения. Отвергая довод апелляционной жалобы истца о заниженном размере компенсации, судебная коллегия исходила из того, что выявленные дефекты оказания медицинской помощи работниками ГБУЗ ПК "Чайковская ЦГБ" не явились прямой причиной смерти К.В.М.
Отклоняя доводы ответчика, судебная коллегия указала, что отсутствие именно прямой причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи и смертью К.В.М. не может являться основанием для отказа в иске. Из исследованных экспертных заключений усматривается, что между дефектами оказания медицинской помощи и наступлением смерти К.В.М. имелась причинно-следственная связь непрямого характера, однако такие дефекты, как несвоевременная диагностика фактически имеющегося у лица заболевания, несвоевременность и неправильное лечение острого нарушения мозгового кровообращения, не позволили изменить негативный характер течения болезни и достигнуть благоприятных для больного последствий.
(решение Чайковского городского суда по делу N 2-1889, апелляционное определение N 33-16195)
Кизеловским городским судом рассмотрено дело по иску К. к ГБУЗ "Кизеловская городская больница". Исковые требования мотивированы тем, что в реанимационном отделении умерла дочь истца. По заключению экспертизы, врач неправильно оценила степень тяжести состояния малолетней, не приняла мер к применению правильной тактики лечения, что привело к прогрессированию внутричерепной гипертензии с развитием некроза головного мозга и явилось причиной смерти ребенка.
При определении размера компенсации морального вреда в размере 500 000 руб. суд учитывал невосполнимость утраты, то обстоятельство, что истец был очевидцем смерти.
Решение очень хорошо мотивировано (судья Митракова Т.В.)
Судебная коллегия оставила апелляционную жалобу ответчика без удовлетворения, указав, что довод об отсутствии прямой причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи и смертью несовершеннолетней К.А.Н. не может являться основанием для отказа в иске. Из исследованных экспертных заключений усматривается, что между дефектами оказания медицинской помощи и наступлением смерти ребенка имелась причинно-следственная связь пусть даже непрямого характера. Такие дефекты, как недооценка тяжести состояния здоровья пациента, отсутствие правильной тактики лечения (хирургической), приведшие к прогрессированию внутричерепной гипертензии с развитием тотального некроза головного мозга, не исключали негативный характер течения болезни и не влекли за собой достижение благоприятных для больного последствий.
(решение Кизеловского городского суда по делу N 2-1377, апелляционное определение N 33-15674).
Аналогичная сумма компенсации морального вреда взыскана и в пользу матери несовершеннолетней К.А.Н. - К.Г.Г. решением Кизеловского городского суда по делу N 2-13. Апелляционным определением N 33-357 указанное решение оставлено без изменения.
Березниковским городским судом рассмотрено дело по иску С. к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края "Городская больница имени академика Вагнера Е.А.". В обоснование заявленных требований С. указывала, что во время родов медицинским персоналом не был своевременно выявлен дефект последа, не сделано ручное обследование полости матки, через месяц после родов была доставлена скорой помощью с кровотечением. В этот же день с лечебной целью ей было произведено выскабливание полости матки, при этом врачом-гинекологом была допущена перфорация стенки матки, в связи с чем была проведена лапаротомия.
В заключении содержатся выводы о том, что между допущенным дефектом диагностики и развитием кровотечения в позднем послеродовом периоде имеется причинно-следственная связь (непрямого характера). Между дефектом диагностики - невыполнением С. ультразвукового исследования при ее выписке, и экстирпацией (удалением) матки причинно-следственной связи не имеется.
Принимая решение о взыскании компенсации морального вреда в размере 350 000 рублей в связи с некачественным оказанием медицинской услуги, суд первой инстанции исходил из того, что совокупность имеющихся в материалах дела доказательств, в том числе медицинские документы и экспертное заключение, подтверждает факт оказания врачами ответчика медицинской помощи С. по диагностическому (ультразвуковому) исследованию с дефектом, не находящимся в прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями (вред здоровью), но осложнившим развитие имевшегося патологического процесса у истца.
Удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции исходил из того, что совокупность имеющихся доказательств подтверждает факт оказания врачами ответчика медицинской помощи истцу по диагностированному исследованию с дефектом, не находящимся в прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями, но осложнившим развитие имеющегося патологического процесса у истца. При определении компенсации морального вреда в размере 350 000 рублей суд принял во внимание, что допущенный ответчиком дефект диагностики способствовал более тяжелому течению имеющейся патологии, нравственным и физическим страданиям истца при открывшемся кровотечении, выраженным в слабости, головокружении, потере сознания, физических страданиях, чувстве страха за свою жизнь.
Соглашаясь с указанными выводами суда, судебная коллегия исходила из того, что они соответствуют установленным по делу обстоятельствам, подтвержденным относимыми и допустимыми доказательствами; вина ответчика в недобросовестном выполнении его медицинскими работниками своих профессиональных обязанностей при лечении С. и причинная связь допущенного дефекта в оказании медицинской помощи с наступившими неблагоприятными последствиями, усугубленными тяжелым течением заболевания, нашли свое подтверждение.
(решение Березниковского городского суда Пермского края по делу N 2-94/2016, апелляционное определение N 33-7509).
Индустриальным районным судом г. Перми рассмотрены исковые требования П.Д.П. и П.М.А., действующих в интересах несовершеннолетнего П.О.Д., к ГБУЗ "Городская детская клиническая больница N 15" о компенсации морального вреда в размере 5 000 000 рублей, причиненного ненадлежащим оказанием медицинской помощи. Свои требования истцы мотивировали тем, что их сын был доставлен в хирургическое отделение ГБУЗ "Городская детская клиническая больница N 15" с травмой живота. После проведенного оперативного лечения ему назначена послеоперационная терапия, в ходе которой 16.12.2013 у него произошла остановка сердца, причиной которой истцы считают действие анастетика "наропин", повлекшего возникновение постаноксической энцефалопатии с исходом в вегетативное состояние в результате дефектов оказания медицинской помощи. В результате проведения сердечно-легочной реанимации, включавшей непрямой массаж сердца, искусственную вентиляцию легких, сердечная деятельность восстановилась. Принимая решение об удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности факта некачественно оказанной реанимационной медицинской помощи по восстановлению сердечной деятельности ребенка сразу же после его обнаружения в бессознательном состоянии. Принимая во внимание, что при соблюдении всех инструкций и требований по способу введения препарата "наропин" П. в эпидуральное пространство и нахождении медперсонала в непосредственной близости к пациенту (на посту) с целью наблюдения за реакцией больного после введения ему лекарственных средств остановка сердечной деятельности у П., с большей вероятностью, не наступила. При определении размера компенсации морального вреда в сумме 2 000 000 рублей суд принял во внимание, что причинение тяжкого вреда здоровью П. совершено по неосторожности, однако несмотря на удачно проведенную сложную операцию по устранению повреждений, полученных ребенком после ДТП, была допущена ошибка уже в момент нахождения П. в реанимационном отделении, куда он был помещен в первую очередь для восстановления, после проведенных оперативных вмешательств, при введении лекарственных препаратов; перспективы восстановления состояния П. и возвращения его в обычную полноценную жизнедеятельность не отмечается.
Суд апелляционной инстанции не нашел оснований для отмены или изменения решения суда первой инстанции.
(решение Индустриального районного суда г. Перми по делу N 2-15/2016, апелляционное определение N 33-11578).
Чайковским городским судом Пермского края рассмотрены исковые требования К. к ГБУЗ "Фокинская участковая больница", ГБУЗ "Чайковская центральная городская больница" о взыскании компенсации морального вреда в размере 30 000 с каждого. В обоснование требования истец указал, что в ноябре 2014 года он обратился к врачу-кардиологу и ему выписали направление в кардиологическое отделение ГБУЗ "Чайковская центральная городская больница". На стационарном лечении он находился в период с 19.11.2014 по 25.11.2014, где необходимого обследования и лечения не проводилось, улучшения здоровья не наступило. После обращения с жалобой в Министерство здравоохранения он был госпитализирован в ГБУЗ "Фокинская участковая больница", однако лечение назначалось не в соответствии с выставленным диагнозом. Разрешая исковые требования, суд первой инстанции исходил из того, что истцу оказан неполный объем услуг, при прохождении лечения выявлены дефекты оказания медицинской помощи, такие как невыполнение в полном объеме стандарта специализированной медицинской помощи при сердечной недостаточности, что свидетельствует о том, что назначенное лечение ему не проводилось. Установив факт оказания потребителю некачественной медицинской услуги, при отсутствии вреда здоровью, с учетом принципа разумности и справедливости, суд пришел к выводу об удовлетворении исковых требований и взыскании в пользу истца компенсации морального вреда в размере по 3 000 рублей, штрафа по 1 500 рублей с каждого ответчика. При определении размера компенсации морального вреда судом учитывались фактические обстоятельства дела, характер причиненных истцу нравственных страданий, вина медицинского учреждения, требования разумности и справедливости.
Судебная коллегия отменила решение суда в части взыскания с ГБУЗ "Фокинская участковая больница", ГБУЗ "Чайковская центральная городская больница" в пользу К. штрафа в размере по 1 500 рублей с каждого, во взыскании в пользу К. штрафа отказано. В остальной части решение суда оставлено без изменения.
(решение Чайковского городского суда Пермского края по делу N 2-1/2016, апелляционное определение N 33-6173/2016).
Отказывая в удовлетворении исковых требований по делам данной категории, суды исходили из того, что:
1. дефекты оказания медицинской помощи сами по себе не являются причиной смерти, а только условиями, которые не позволили изменить негативный характер течения патологического процесса, поскольку характер и тяжесть заболевания были таковы, что даже при оказании качественной медицинской помощи смерть пациента была бы неизбежна (решение Лысьвенского городского суда по делу N 2-168);
2. дефекты оказания медицинской помощи были выявлены, но сводились в основном к некачественному заполнению медицинской документации (решение Кунгурского городского суда по делу N 2-1280).
Свердловским районным судом рассмотрено дело по иску Б.А.В. к ГБУЗ "Клинический кардиологический диспансер". В обоснование иска истец указывал, что отец находился на операции в Институте сердца, возникли осложнения, была проведена повторная операция, он переведен в МСЧ N 1, где скончался.
Суд первой инстанции в удовлетворении иска отказал ввиду отсутствия прямой причинно-следственной связи между качеством оказания медицинских услуг сотрудниками ГБУЗ ПК "Клинический кардиологический диспансер" и наступившей смертью Б.В.П.
Установив, что допущенные дефекты диагностики и лечения при оказании Б.В.П. медицинской помощи в ГБУЗ Пермского края "Клинический кардиологический диспансер" снижали эффективность от проводимой комплексной терапии, что свидетельствует об их косвенной причинно-следственной связи с наступлением смерти Б.В.П., эксперты пришли к выводу о том, что даже в случае своевременного начала антибактериальной терапии благоприятный исход - выздоровление Б.В.П. сомнителен.
Соглашаясь с выводами суда, судебная коллегия указала, что наличие косвенной, опосредованной либо случайной связи между противоправными действиями (бездействием) и вредом означает, что данное поведение лежит за пределами конкретного случая, то есть за пределами юридически значимой причинной связи, с учетом того, что специалисты, принимая во внимание состояние здоровья отца истца, сопутствующие заболевания, указывают на низкую вероятность - сомнительность благоприятного исхода - выздоровления Б.В.П. Также судебная коллегия учитывала, что Б.В.П. был переведен из ГБУЗ ПК "Клинический кардиологический диспансер" в целях продолжения лечения в МСЧ N 1, на момент перевода находился в стабильном состоянии. При указанных обстоятельствах судебная коллегия посчитала обоснованным вывод суда первой инстанции об отсутствии в действиях (бездействии) сотрудников ответчика состава деликта, в связи с чем не усмотрела оснований для привлечения ГБУЗ ПК "Клинический кардиологический диспансер" к ответственности в форме взыскания компенсации морального вреда.
Пермским районным судом Пермского края рассмотрено дело по иску П. к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края "Ордена "Знак Почета" Пермская краевая клиническая больница", мотивированному тем, что истица страдала глаукомой, была сделана операция по замене хрусталика, в результате произошла полная потеря зрения левым глазом. Отказывая в удовлетворении иска, суд исходил из того, что экспертизой причинно-следственная связь не установлена, медицинская помощь П. была оказана медицинскими работниками государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края "Ордена "Знак Почета" Пермская краевая клиническая больница" правильно и своевременно, истица была предупреждена о возможном риске развития осложнений, сопутствующие заболевания относились к факторам риска, в данном случае у истицы имело место развитие в послеоперационном периоде тяжелого гнойного воспалительного процесса в полости глаза при наличии сопутствующей патологии.
Судебная коллегия оставила решение суда без изменения.
(решение Пермского районного суда Пермского края по делу N 2-1935/2016, апелляционное определение N 33-1446/2017).
Кунгурским городским судом рассмотрено дело по иску Р. к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края "Березовская центральная районная больница", государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края "Кунгурская городская станция скорой медицинской помощи". В обоснование исковых требований истица указывала, что при транспортировке в больницу умер муж. Отказывая в иске, суд исходил из того, что дефекты оказания медицинской помощи сводятся к некачественному заполнению медицинской документации, ходатайств о назначении экспертизы истец не заявляла, наличие причинно-следственной связи истцом не доказано; выводы страховой компании, следственного отдела, Министерства здравоохранения Пермского края свидетельствуют об отсутствии прямой причинной связи между действиями ответчика по проводимому Р.С.Н. лечению и его физическим состоянием с осложнениями заболевания, таким образом, нравственные страдания истицы по поводу смерти мужа не находятся в прямой причинной связи с действиями ответчиков.
Решение оставлено без изменения.
(решение Кунгурского городского суда Пермского края по делу N 2-1280/2016, апелляционное определение N 33-7910).
Лысьвенским городским судом Пермского края рассмотрено дело по иску О. к ГБУЗ ПК "Городская больница Лысьвенского городского округа", ГБУЗ ПК "Станция скорой медицинской помощи г. Лысьвы", ГБУЗ ПК "Чусовская городская больница им. В.Г. Любимова". В обоснование иска ссылалась на то, что ответчики не оказали ее супругу надлежащую медицинскую помощь, в связи с чем он впал в состояние комы и скончался.
Отказывая в удовлетворении иска, суд исходил из того, что дефекты оказания медицинской помощи сами по себе не являются причиной смерти, а только условиями, которые не позволили изменить негативный характер течения патологического процесса; характер и тяжесть заболевания были таковы, что даже при оказании качественной медицинской помощи смерть пациента была бы неизбежна.
Решение оставлено без изменения.
(решение Лысьвенского городского суда Пермского края N 2-168/2016, апелляционное определение N 33-11046).
Обобщение выявило, что в случае отсутствия прямой причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи и смертью пациента (либо иными наступившими последствиями) суды в одних случаях удовлетворяют исковые требования о взыскании компенсации морального вреда, в других случаях - отказывают.
При этом следует признать обоснованной ту судебную практику, когда суды исходили из того, что отсутствие прямой причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи и смертью не исключает гражданско-правовую ответственность за некачественно оказанную медицинскую услугу.
Нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения, не предусматривают как основание для возмещения ущерба только прямую причинно-следственную связь между противоправными действиями и наступившими последствиями, для определения деликтных обязательств требуется лишь ее наличие как таковой. Поэтому причинно-следственная связь как условие деликтной ответственности должна была быть установлена не только при совершении противоправных действий, но и при неправомерном бездействии из-за несовершения ответчиком действий по оказанию качественной медицинской помощи при оперативном вмешательстве и спасению жизни пациента.
В качестве примера необоснованного отказа в удовлетворении исковых требований о взыскании компенсации морального вреда можно привести дело, рассмотренное Лысьвенским городским судом по иску Д.Е.В., Д.Р.М., Д.А.Е. к ГБУЗ "Станция скорой помощи", которые ссылались на несвоевременность оказания медицинской помощи, приведшей к смерти их близкого человека Д.Е.А.
Решением суда в иске отказано на основании вывода об отсутствии причинно-следственной связи между действиями ответчика и смертью Д.Е.А.
Отменяя решение суда и удовлетворяя исковые требования о взыскании в пользу каждого из истцов компенсации морального вреда по 400 000 рублей, судебная коллегия исходила из того, что судом необоснованно не приняты во внимание выводы, изложенные в трех заключениях экспертов о наличии дефекта оказания медицинской помощи в виде ненаправления бригады скорой помощи. В заключении экспертизы указано, что при условии своевременного оказания медицинской помощи имелся шанс на изменение негативного характера течения заболевания. Несмотря на то, что недостатки оказания медицинской помощи не находятся в прямой причинно-следственной связи со смертью Д.Е.А., их наличие с учетом сведений о возможном благоприятном исходе даже при развитии синдрома (90% летальных случаев) усугубило наступившие последствия, что безусловно является основанием для вывода о причинении вреда.
(решение суда по делу N 2-1024, апелляционное определение N 33-12103).